Что чувствуешь, когда узнаёшь, что твой близкий человек смертельно болен? Бессилие, растерянность, слёзы, ведь вся жизнь пошла под откос. А потом наступает следующий период, когда надо действовать и действовать быстро, ведь необходимо сделать всё возможное, а иногда и невозможное, но попытаться спасти дорого тебе человека.
Сегодня я расскажу вам свою личную историю. Я часто критикую систему здравоохранения, и даже после того, как столкнулась с бедой, моё мнение на этот счёт не изменилось. Но я так же хочу сказать спасибо всем медикам – светилам, простым врачам и медсёстрам. Вы совершили чудо и вернули близкого мне человека буквально с того света. Быть может для кого-то из читателей эта статья станет руководством к действию, когда они, не дай Бог, окажутся в аналогичной ситуации.
Чужих проблем не бывает
Меньше месяца назад у моего близкого при МРТ-диагностике обнаружили опухоль в голове. Из положительного – она доброкачественная и её удобно удалять, из отрицательного – она огромная и давит на мозг, который уже начал отекать. Поэтому операцию надо делать быстро.
Если идти традиционным путем, записываясь к терапевту и так далее, пройдут годы. Поэтому надо искать того, кто может вывести нас на нейрохирурга. Но к кому обращаться? В силу моей профессии я знакома со многими чиновниками. Казалось бы, у журналистов проблем с нужными людьми нет. Поверьте, они такие же, как у всех. Одно дело сказать «здравствуйте» перед заседанием или ответить на какой-то вопрос и совсем другое – реальная помощь. Мы не настолько знакомы, чтобы я могла достучаться до сильных мира сего.
И тут мне в голову пришла мысль. Ведь есть в нашем городе активисты – такие люди, для которых чужих проблем не бывает. Конечно, они для многих чиновников настоящая заноза, но ведь с кем-то после сложных ситуаций могут возникнуть и доверительные отношения? И я рассказала о своей беде одной городской активистке. Как говорится, попытка – не пытка. Сейчас могу сказать, если, когда-то вы окажетесь в схожей ситуации, звоните всем своим знакомым, принцип семи рукопожатий – великая вещь.
Осечка на финише
Уже через два дня я была на консультации у заведующего нейрохирургией в Калужской областной клинической больнице. Иван Гладков, посмотрев снимки, выдал список стандартного диагностического набора, сказав, что операция плановая, но затягивать с ней не стоит. Дело было в пятницу.
Пока я ехала из Калуги, родственники уже обзванивали частные клиники и записывали нашего пациента к специалистам. Может показаться, что пройти диагностику за деньги — не проблема. Не тут-то было. На дворе первое октября, а УЗИ сердца могут сделать не раньше десятого. Что делать? Стучите и вам откроют. Набирайтесь смелости, наглости и просите о помощи. Так поступила я и уже на следующий день, мы прошли эту процедуру.
Из КБ №8 нам нужно было направление на госпитализацию в Калугу. Простая формальность, причем выписать такую бумажку может даже терапевт. Может, но не хочет. Работы полно да и профиль не его. Не ругайтесь, ищите нужные слова, ведь врачи тоже люди и у них могут быть те же проблемы. В общем, направление я тоже получила.
Казалось бы, за два дня мы сделали невозможное, и уже в понедельник-вторник человека могут прооперировать. Осечка случилась на финише. Оказалось, что у моего близкого язва, которая никак себя не проявляла. Специалисты уверяют, что на лечение болезни в таком запущенном состоянии уйдёт как минимум месяц. «У нас его нет», — объясняю я. «Девушка, если язва откроется во время операции, он умрёт на столе», — парируют врачи.
Из комы не возвращаются?
В понедельник утром я первым делом звонила в Калугу и Иван Гладков успокаивал меня, что две недели у нас есть в запасе, поэтому мы стараемся купировать язву, чтобы за дело могли взяться нейрохирурги.
Казалось бы, можно на время выдохнуть, но не тут-то было. У человека страшные головные боли и четыре укола, сделанные за полдня, не помогают. За помощью я обратилась в КБ №8. Ситуация патовая — есть препараты, которые принимают при опухолях, но они очень плохо влияют на желудок, который надо лечить, чтобы сделать операцию. Родственника госпитализируют в стационар, правда, там он и дня не проводит. Из-за опухоли он не отдаёт отчета в том куда идёт и что делает. Врачи это понимают, а пациенты с таким соседом мириться не хотят. Попросив укол обезболивающего на ночь, мы забираем нашего пациента домой.
Утром стараемся его не будить, мол, пусть поспит, предыдущий день был тяжёлым. Однако ближе к полудню близкие всё же решили нарушить сон, но что они не делали, человек не просыпался.
А я тем временем искала обезболивающие, которые, как мне объяснили, свободно не продаются. И опять же, благодаря принципу семи рукопожатий, препараты нашлись. А тут такой удар. Что делать? Срочно вызывать «Скорую»! Какой номер набирать с мобильника в тот момент уже не вспомнила, поэтому позвонила в 112.
Надо отдать должное диспетчерам, бригада приехала мужская. Видимо, медики понимали, что человека придётся госпитализировать, а значит, хрупкие барышни здесь не помогут. Диагноз, был как ещё один удар – КОМА!
Я никогда не сталкивалась с подобным, но для меня эти четыре буквы означают дорогу в один конец. Что делать теперь? Я позвонила Ивану Гладкову. Ответ был однозначный: «Срочно везите его к нам!»
Грамотные действия медиков КБ №8
Но у обнинской «Скорой» свои законы, всех пациентов доставляют в приёмный покой. Наукоградовские медики действовали чётко, одной рукой заказывая реанимобиль из областного центра, другой отправляя в реанимацию, ставя капельницы и успокаивая меня, что везти его в таком состоянии в областной центр нельзя, надо снять отёк, иначе пациент может умереть по дороге.
К счастью, дорогу он преодолел и оказался уже в реанимации Калужской областной клинической больницы, где до сих пор действуют ковидные ограничения, поэтому доступ к пациентам закрыт, можно лишь позвонить по телефону, узнать об их самочувствии и передать передачи. А что делать с медицинскими документами?
— Положите их в передачу, — сказали мне, — врачи потом разберутся.
Когда на следующий день я позвонила в реанимационное отделение калужской больницы, мне сказали, что пациент не просто пришёл в себя, но и сам ходит, поэтому его перевели в нейрохирургию. Что это, если не чудо? Это грамотная работа медиков и начали её в обнинской КБ №8, которую горожане редко вспоминают добрым словом.
«Если я уж взялся вам помогать, я вас теперь не брошу»
Нашей радости не было предела, но мы понимали, что главный источник бед – опухоль в голове – остаётся. Что делать с ней?
— Если я уж взялся вам помогать, я вас теперь не брошу, — коротко сказал Иван Владимирович. — Поэтому мне нужны медицинские документы, чтобы на консилиуме отстоять операцию.
А документы потерялись. Да, да в Калуге тоже такое бывает. Недолго думая, я отправилась в частные медцентры за копиями. Например, за запись результата МРТ на диск надо было заплатить. Денег с меня не взяли. Врачи вспомнили пациента, который несколько дней назад приходил к ним своими ногами, а сейчас балансирует между двумя мирами. И человеческое взяло верх над коммерческим. В общем, повторный комплект документов я собрала, отправила их врачу на почту и приготовилась ждать результата консилиума.
А когда на следующий день позвонила в отделение неурохирургии, медсестра ответила, что этого пациента час назад увезли в операционную, а потом переведут в реанимацию. 4,5 часа я сдерживалась, чтобы не беспокоить медиков, но волнение взяло верх, и я набрала номер реанимации, где мне сказали, что его только что привезли. Значит, операцию он перенёс – это уже хорошо.
Как рассказал заведующий нейрохирургией, удалять пришлось не только огромную опухоль, но и часть кости, которая была поражена. Вместо неё теперь имплант, а ещё «на выброс» пошли и некоторые ткани. Прогнозов никаких, результат станет понятен не раньше утра следующего дня. Даже по голосу было слышно, что нейрохирург выжат как лимон, а как может чувствовать себя пациент? И здесь уже Иван Гладков не стал скрывать жестокую правду, промедление было смертельным. Оперировали моего близкого человека врачи в четверг, потому что понимали, что если затянуть и уйти на выходные, пациент вновь может впасть в кому, которая станет для него смертельной.
Когда утром следующего дня я позвонила Ивану Владимировичу, голос у него был совершенно другой – радостный. Всё хорошо, пациент проснулся, видит, слышит, помнит, разговаривает, вставать ему пока ещё нельзя, но двигательные функции сохранились. Что это, если не чудо? Для нейрохирургов – обычная работа, которую они делают, чуть ли не каждый день.
Волшебство как профессия
Говорят один в поле – не воин. Провести такую сложнейшую операцию в одиночку не получится. Ивану Гладкову помогал его коллега Сергей Голеусов. Калужские нейрохирурги – виртуозы своего дела и настоящие подвижники. Ведь доставали человека с того света, рискуя своей репутацией и тем, что пациент в любой момент может отключиться прямо в операционной, они абсолютно бескорыстно. Операцию провели по полису ОМС.
Реаниматологи, медсёстры, нянечки и много кто еще внёс свой вклад в спасение жизни человека. А руководство на работе, которое постоянно отпускало меня по семейным обстоятельствам? Коллеги по цеху, к которым я обращалась за помощью и которые перезванивали мне, предлагая возможные пути решения проблемы? Всем им хочется сказать огромное спасибо, хотя слова не могут отразить ту гамму эмоций, которую испытываем мы, родственники.
Сейчас пациент идёт на поправку, долечиваться он будет уже дома. Что можно посоветовать тем, кто, как и я окажется в казалось бы безвыходной ситуации? Стучите и вам откроют. И если в дом пришла беда — не стесняйтесь просить помощи. Практика показывает, что люди готовы сделать всё возможное, когда речь идёт о жизни человека. Ну а врачи – настоящие волшебники – которые совершают подвиги каждый день.
Евгения Никитина