Земля онлайн

2010 год в историю Обнинска войдет как юбилейный. В календаре значатся четыре глобальные даты: 10-летие Обнинска как наукограда, 100-летие со дня рождения Евгения Константиновича Федорова, 50-летие НПО «Тайфун» и, наконец, 15 мая исполнилось 80 лет Юрию Антониевичу Израэлю, основателю геофизического кластера.

Сегодня он руководит Институтом глобального климата и экологии. Израэль стоял у истоков судьбоносных решений для нашего города. Стоит подчеркнуть, что в свое время он был руководителем всей Гидрометслужбы СССР.
Израэль, как зачастую это свойственно «масштабному» человеку, очень пообыденному рассказывает о том, как в прошлом он с академиком Федоровым и группой ученых обсуждал строительство в нашем городе целого комплекса научных институтов системы Гидромета и как сегодня вместе с обнинцами разрабатывает альтернативу Киотскому протоколу. Во время празднования своего юбилея Юрий Антониевич дал интервью газете.
Израэль. Наверное, мы с Обнинском очень похожи — Федоров нам обоим дал направление в жизни. Еще до войны Евгений Константинович руководил Гидрометслужбой страны. Но после по навету злоумышленников «создали дело» и на товарищеском суде его разжаловали. Федоров пошел в науку. Тогда судьба свела его с Курчатовым, который руководил всей атомной отраслью страны и ковал ядерный щит СССР. Курчатов расстраивался: несмотря на то, что он сумел обосновать и дать мощное развитие многим институтам, область изучения радиоактивного загрязнения после ядерного взрыва осталась нетронутой.
1956-й год. Федоров создает Институт прикладной геофизики (ИПГ), и этот институт стал быстро разрастаться. Уже тогда появилась идея создать крупную научную сеть — и начало ее именно в Обнинске. Федоров по-хозяйски подошел к этому вопросу — первым делом заложил строительство двух жилых домов. Потом приступил к организации аэрозольного корпуса. И на этой базе академик воссоздал Институт экспериментальной метеорологии — настоящий научный институт академического профиля. Уже потом в Обнинске появилось современное конструкторское бюро.

Позже эти структуры образовали НПО «Тайфун». Сегодня это объединение участвует в ряде Федеральных целевых программ и фокусируется на мониторинге окружающей среды и климате.
Корр. Тема климата интересует всех. А почему вы еще столько лет назад стали заниматься проблемами климата? Изначально же вы больше внимания уделяли динамике распространения радиоактивных продуктов при испытаниях ядерного оружия.
Израэль. Все верно. И изучение радиоактивного загрязнения стало одним из основных в моем институте — Институте глобального климата и экологии. К слову, его создали в 89-м. Тогда я стал директором-организатором. Постепенно ко мне перешли отделы из ИПГ. Но еще раньше моя интуиция подсказывала: климат станет той темой, которая будет волновать все человечество. И мы начали создавать соответствующие отделы, приступили к мониторингу климата, оценке его изменений, вопросам влияния человека на климат.
Корр. Вы сменили Федорова на посту руководителя Гидрометслужбы СССР. Какова ваша оценка работы этой структуры в прошлом и настоящем?
Израэль. Когда Федорова в 1947 году сняли с должности руководителя Гидрометслужбы, он все равно очень переживал за эту службу. Спустя 15 лет он отправил письмо в ЦК КПСС. Очень короткое, из двух строчек: «Прошу назначить меня начальником Гидрометслужбы».
Ответ получил через год. Решением политбюро Федорова восстановили. Это единственный случай в нашей стране, когда человек, снятый по решению суда, через 16 лет вернулся на свою должность.
Федоров и меня потащил за собой, сделал своим замом. А потом уговорил меня занять его пост — руководителя службы всего СССР. Он называл это словом «рокировка». Тогда служба значилась главным управлением при Совете министров. Я стал бороться за то, чтобы ее преобразовали и продвинули на более высокий уровень — уровень Государственного комитета СССР по гидрометеорологии и контролю природной среды.
В 1978 году добился своего. Гидрометслужба по своему значению встала в один ряд с министерствами. В моем подчинении находилось 110 тысяч человек. А сейчас в Росгидромете — всего 28 тысяч. За 10 лет моей службы страна запустила 34 спутника, в том числе — для составления карты Земли. А за последние 20 лет — всего 4. Служба съежилась, как шагреневая кожа.
А между тем со спутника можно получить огромнейший объем информации о состоянии Земли — они как бы делают вертикальный срез всей атмосферы. Потом эта информация идет нарасхват — нужна всем отраслям: и сельскому хозяйству, и лесным службам (особенно — при тушении пожаров), и при составлении карты, и экономике в целом.
Но изменился не только численный состав службы, но и система финансирования. Раньше государство вкладывалось в структуры, а потом спрашивало результаты. Сегодня средства перечисляются «по кускам» — в рамках проектов или программ. Деньги приходится выбивать.
Меня часто спрашивают, что лучше. Я отвечаю лишь одно: «Зачем критиковать, когда надо работать?»

Корр. Какое место занимает обнинский конгломерат в системе Росгидромета?
Израэль. Это крупная наша ячейка. А НПО «Тайфун» — большая организация, которая прошла историю от измерения радиоактивности в аэрозольном корпусе до решения серьезных климатических задач и глобальных вопросов.

Корр. В прессе уже проходила информация о том, что вы предложили оригинальное решение проблемы парникового эффекта. Причем Обнинск здесь играет весьма значимую роль.
Израэль. В 1992 году был принят особый документ — Рамочная конвенция ООН по изменению климата. Его главная цель — стабилизация и уменьшение выбросов парниковых газов до такого уровня, который бы не оказывал вредного влияния. Парниковые газы вызывают потепление климата. Но, как я уже говорил, у этого явления есть плюсы и минусы. Отрицательные стороны воплощены в экстремальных явлениях природы — засухи, наводнения, тайфуны, ураганы.
Однако для нашей страны в потеплении климата есть положительные моменты. Россия — самая холодная страна в мире. И получается, что вместо того, чтобы радоваться потеплению, мы с ним боремся вместе со всем человечеством.

Корр. Но ведь борьба идет на государственном уровне.
Израэль. Именно. И государство тратит на это деньги. А могло бы тратить их на куда более важные для нас сферы. Поэтому мы, русские ученые, во главе с президентом Академии наук, высказали мнение, что Киотский протокол (международное соглашение, призванное сократитьвыброс парниковых газов) подписывать не нужно. Тем более, что работа по нему подразумевает огромное финансирование. При этом пока неизвестно, до какого уровня следует снижать количество этих газов.
Свое мнение мы представили Путину. Но политические аспекты взяли вверх. В свою очередь мы предложили новый подход, который требует гораздо меньше вложений. Для борьбы с потеплением необходимо искусственно снизить поток солнечного света, падающего на землю. Делать это можно путем распыления специальных аэрозолей в стратосфере. В этом направлении мы работаем вместе с лабораторией НПО «Тайфун». В Обнинске проводятся лабораторные эксперименты в имитационных камерах, где используются аэрозольные частицы разного размера и определяется их оптимальная концентрация. Как раз в начале мая мы провели семинар, где наметили экспериментальные работы на год. Мы пытаемся искусственно образовать облачко аэрозолей и измерять внизу поток солнечного излучения. Наша задача — подобрать то количество вещества, которое «перехватит» солнечное излучение. Работа сложная, фундаментальная. Но ее результатов ждет весь мир.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *