Кот Стив смотрит на улицу в плачущее окно осени. О чём там льются слёзы, он не гадает. Он думает о себе, набравшем излишний вес. Да-с, скоро холода-с, от них и защита-с… Звук «с» коты улавливают лучше других, вот и Стив в особых случаях прибавляет его, а вовсе не из холуйской привычки. Таковой он не имеет вообще.
Обретя хозяев, он усвоил главное: они тоже обрели, а не потеряли. Ну, а что?! В них вдуты зябкие души, которые он периодически отогревает. Без этого они – никак! Если бы не он, кто бы заряжал их (не электричество же!) на дальнейшую жизнь без заламываний рук и отчаянных сентенций «Хорошо умереть молодым»? Последнее, впрочем, уже не грозит ни им, ни Стиву. А так они ежедневно совершают свои подвиги: добывают пищу, отражают врагов, укрепляют дом, лепят удобства, меняют люстры… Кстати, об электричестве. Сам он, роняющий безопасные искры с шерсти, и есть его носитель. Даже ночью Стив обходится без фонарика, прожигая глазами-фарами темноту. Такова его уникальная природа. Он – независим в отличие от своих благодетелей, он – реальный кот. А они с головой ныряют в виртуал, шарят по искусственным лабиринтам, предпочитая их естественным, жизненным. Думая об этом, Стив внезапно чихает, как от заразы. А если электричество отключится?! Кобздец! Игрушки сразу закончатся. Да-с, это правда-с, человек слаб-с. Кот любит хозяев и переживает за них. Подсели, как на валерьянку… И ведь не отвадишь никак! А если друг о друге не заботиться, то искренне не привязаться – это аксиома. Взаимное происходит на пересечении чего бы то ни было, начиная с пристальных взглядов. Когда не так, зачем жить вместе?
Ему есть, что вспомнить, на что оглянуться. Без этого ума не наживёшь. Стив всем обеспечен, премного благодарен-с. Но и его, как всех на Земле, тревожит будущее. Пока он силён и проворен, но сколько раз бывал на грани… Говорят, что будущее надо заслужить. Для него это слишком мудрёно, тем не менее, на своё он уже поработал. Как? Завёл в доме мышей! Давно, ещё по юности, когда приносил к ногам хозяев первые трофеи. Тщеславен был, жаждал восторгов и поощрения. Но по-настоящему понят так и не был. Иначе чего они закрывали перед ним свои опочивальни, брезгливо морщились?! Хотя, честно говоря, глава дома не считал тщеславие пороком, напротив – двигателем, помогающим добиться нужного. Итак, Стив таскал в зубах мышей, отчитывался, так сказать, а ему давали понять о несовпадении эстетик. Хозяйка вообще вопила, как от зубной боли. Для неё, видите ли, тщеславие – порок, расшатывающий высокие идеалы! Кот терялся, буксовал, бросал в недоумении добычу, потом снова ловил и прижимал к полу лапами, подбрасывал, заводился, но постепенно, при таком-то отношении, и сам потерял интерес к норушкам. А они попросту разбежались по углам, по дому, по закоулкам, слоисто и сыровато хихикая над ситуацией. Ничего особенного! Многие кого-то заводят, так и он завёл! Куда лучше, чем всяких альбиносов в клетках или портящих воздух хомячков, или птичек-невеличек… Впрочем, к птичкам он весьма неравнодушен, но исключительно как к лакомству. Но Стив – не экстремал, он никого не намерен сводить с ума и действовать вопреки здравому смыслу. Заведя мышей, он лишь опередил неразумность своих хозяев, способных клюнуть на моду, её нецелесообразность. Мера нужна во всем. Разве Стив манкирует обязанностями «меньшого брата»? Он всегда при деле, при своём деле, умозрительном…
Да-с, осень… Мыши сорвались с катушек, совершают по дому провокационные перебежки, соскучились по острым ощущениям. Хозяин старательно расставляет в потайных местах мышеловки, начиняет их дармовщинкой. Однако и тревожится, как бы в них не угодил разъевшийся кот, ха-ха, недооценивает. При виде маленькой сони хозяйка заходится от ужаса и зовёт Стива. Но он и ухом не ведёт (к тому приучали с молодости, разве нет?) – невидаль! Она не выдерживает, хватает его, прижимает к себе как защиту, подтаскивает к подозрительным углам… Кот ухмыляется в усы, нет-с, нет-с, незаметно, вовсе не унизительно-с. Но реакция есть реакция, он же не деревянный!
Стив искренне надеется, что когда-нибудь они догадаются: мыши – всего лишь его живые непереводящиеся запасы на чёрный день. А конкуренции он бы никогда не потерпел!